ЖИТИЕ ПРЕПОДОБНОГО КИРИЛЛА БЕЛОЕЗЕРСКОГО, ИГУМЕНА
Преподобный Кирилл, в миру Косма, родился около 1337 года в Москве. Был сыном благородных состоятельных москвичей, однако в детстве остался сиротой и жил у родственника, боярина Тимофея Васильевича Вельяминова, окольничего при дворе князя Димитрия Донского. Тимофей Васильевич был одним из самых знатных людей в Москве
Боярин любил Косму за тихий нрав и добрую жизнь, поручил ему присмотр за хозяйством и за слугами своего дома. Юноше открывалось блистательное поприще светской службы, но он стремился к подвижничеству. Он не говорил об этом своему благодетельному родственнику, потому что был уверен в несогласии Тимофея с его желаниями, лишь тайно молился Господу.
Однажды в дом пришел преподобный Стефан Махрищский, прибывший в Москву по делам обители. Косма открыл ему душу свою. Преподобный Стефан, провидя в юноше будущего подвижника, уговорил боярина и тот согласился с желанием Космы служить единому Господу.
Годы подвижничества в Симоновом монастыре
Косма раздал все свое имущество нищим и пришел в Симонов монастырь, только что основанный архимандритом Феодором, племянником преподобного Сергия. Святитель Феодор с радостью принял Косму, облек его в иноческий образ с именем Кирилл и поручил его подвижнику Михаилу, впоследствии епископу Смоленскому.
Под руководством старца Косма со всей ревностью вступил в подвиг иночества. Ночью старец читал Псалтирь, а Кирилл клал поклоны. По первому удару колокола шел к утрени, прежде всех являлся в церковь. Старался при непрестанном послушании во всем подражать старцу и просил его позволить вкушать пищу только через два или три дня, но опытный наставник велел ему разделять трапезу вместе с братией, хотя и не до сытости.
Кирилл послушался старца, но так мало вкушал, что едва ходил. Архимандрит назначил ему послушание в хлебне, и он сам носил воду, рубил дрова и, разнося теплые хлебы братии, принимал вместо них теплые молитвы.
Преподобный Сергий приходил в Симоновскую обитель для посещения племянника своего Феодора, но прежде всех искал он Кирилла в хлебне и долгое время беседовал с ним о пользе душевной. Изумлялась вся братия: каким образом великий Сергий, оставив настоятеля и всех иноков, занимался одним лишь Кириллом. Но юноше не завидовали, зная его добродетель. Из хлебни перешел он, по воле настоятеля, в поварню, топил печи и, смотря на пылающий огонь, говорил сам себе: «Смотри, Кирилл, не попасть бы тебе в вечный огонь». Эти смиренные труды Кирилла продолжались девять лет и стяжал он такое умиление, что не мог без слез вкушать и хлеба.
Уважение братии смущало его и он стал юродствовать, чтобы избежать почета. В наказание за нарушение благочиния настоятель назначил ему в пищу только хлеб и воду на сорок дней. Кирилл с радостью выполнил это.
Как ни таил свою духовность преподобный Кирилл, опытные старцы понимали его и против его воли заставили принять сан иеромонаха.
Началась новая для него служба: строго исполняя чреды священнослужения, не оставлял он и прежних монастырских работ в хлебне и поварне.
Настоятель Симонова монастыря
Вскоре архимандрит Феодор был избран епископом в Ростове, а на его место в Симонов возвели преподобного Кирилла, хотя тот со слезами противился.
Это было в 1390 году. Преподобный Кирилл, теперь уже архимандрит, не изменил образа жизни и в свободное время выходил на работу вместе с послушниками. Богатые и знатные люди стали посещать преподобного, чтобы послушать его наставления. Это смущало смиренный дух святого, и он, как ни упрашивала братия, не остался настоятелем, а затворился в своей прежней келии. Но и здесь частые посетители беспокоили преподобного, и он перешёл на старое Симоново.
Путь на север. Основание обители на Белоозере
Душа преподобного Кирилла устремилась к безмолвию, и он молил Матерь Божию указать ему место для спасения. Однажды ночью, читая акафист пред иконой Божией Матери Одигитрия, он услышал голос: «Иди на Белоозеро, там тебе место». Вместе с тем заблистал свет, и из оконца Кирилл увидел на дальнем севере озаренное место. Туда он и направился со своим другом Ферапонтом.
В Белозерской стороне, тогда глухой и малолюдной, долго ходили странники и взошли на самую высокую гору Мяура. Подошву ее омывали волны Сиверского озера, леса, луга и воды соединялись здесь на огромном пространстве и образовывали чудное место. С одной стороны река Шексна разливалась извилинами по лугам, с другой – несколько синих озер было разбросано среди густых лесов. Здесь преподобный Кирилл увидел то место, которое в видении было назначено для его пребывания, и пал благодарной душой пред Пречистой.
Сойдя с горы, поставили они крест, а вблизи его выкопали землянку. Преподобный Ферапонт вскоре удалился в другое место, а преподобный Кирилл не один год в одиночестве подвизался в подземной келии. Однажды святой Кирилл, томимый странным сном, уснул под сосной, но едва закрыл глаза, как услышал голос: «Беги, Кирилл!» Только успел преподобный Кирилл отскочить, как сосна рухнула. Из этой сосны подвижник сделал крест. Преподобный Кирилл молился потом, чтобы Господь отнял от него тяжкий сон, и с того времени мог он по несколько суток оставаться без сна. В другой раз преподобный Кирилл чуть не погиб от пламени и дыма, когда расчищал лес, но Бог хранил своего угодника. Один крестьянин пытался поджечь келию преподобного. Не раз он подходил к келии, чтобы выполнить свой умысел, поджигал, но огонь гас. Тогда со слезами раскаяния исповедал он грех свой преподобному Кириллу и по его просьбе пострижен был в монашество.
Вскоре из Симоновой обители к преподобному пришли любимые им иноки Зеведей и Дионисий, а затем Нафанаил, впоследствии келарь новой обители. Многие стали приходить к преподобному и просить об иночестве. Святой старец понял, что время его безмолвия кончилось.
В 1397 г. он построил храм в честь Успения Пресвятой Богородицы на берегу озера.
Когда в окрестности распространилась молва, что пришедший из Москвы архимандрит Кирилл устраивает в пустыне монастырь, одному боярину Феодору пришло на мысль, что, верно, архимандрит принес с собой много денег, и он послал слуг своих ограбить Кирилла. Две ночи подходили те к обители, но видели вокруг обители ратных людей. Феодор подумал, что, верно, пришел кто-нибудь из московских вельмож к Кириллу, и послал узнать. Ему отвечали, что более недели, как никого из посторонних не было в обители. Тогда Феодор понял свой грешный умысел и со слезами исповедал это Кириллу. Преподобный сказал ему: «Будь уверен, сын мой Феодор, что ничего нет у меня, кроме одежды, которую видишь на мне, и нескольких книг».
После того пришел к нему молчальник Игнатий, муж высокой добродетели. На протяжении 30 лет жизни в обители Кирилловой он был после Кирилла первым примером подвижничества. Никогда не ложился для сна и засыпал стоя, прислонясь к стене, и нищета и нестяжательность его достигли высшей степени.
Устав Кирилло-Белоезерского монастыря
Когда в обители Кирилловой умножилось число братии, преподобный дал для нее устав общежития и освящал примером своей жизни. В церкви никто не смел беседовать и никто не должен был выходить из нее прежде окончания службы. К Святому Евангелию подходили по старшинству. За трапезу садились каждый на свое место и в трапезе была тишина. В пищу предлагались только три кушанья. Весьма строго заповедал преподобный, чтобы ни при нем, ни после него хмельных напитков не только не пили, но и не держали в обители. Из трапезы каждый молча шел в свою келию, не заходя к другому. Никто не смел получать ни писем, ни подарков, помимо преподобного – к нему приносили нераспечатанные письма, без его благословения не писали писем. Деньги хранились в монастырской казне, и ни у кого не было никакой собственности, даже пить воду ходили в трапезную. В келии же ничего не держали, кроме икон и книг, и она никогда не запиралась. Иноки старались как можно раньше приходить к службе и на монастырские работы, подвизаясь не для людей, а для Господа. Когда случался недостаток в хлебе и братия понуждали настоятеля послать за хлебом к христолюбцам, преподобный отвечал: «Бог и Пречистая Богоматерь не забудут нас, иначе зачем и жить нам на земле?» И не дозволял докучать мирянам просьбами о подаянии. У него был ученик, по имени Антоний, опытный в делах духовных и житейских, его посылал он раз в год закупить все нужное для монастыря, в прочее же время никто не выходил из обители, а если присылалась какая-либо милостыня, ее принимали с любовью как дар Божий.
В последние годы преподобного боярин Роман, каждый год присылавший по 50 мер ржи, вздумал обеспечить обитель селом и прислал на него дарственную грамоту. Преподобный, получив грамоту, рассудил так: если станем иметь села, из того выйдут заботы для братии о земном, явятся поселенцы и рядники, безмолвие иноческое нарушится. Потому благотворителю был послан такой ответ: «Тебе угодно, человек Божий, дать село в дом Богоматери на пропитание братии. Но вместо 50 мер ржи, которые ты давал каждый год, отпускай нам 100, если можешь, мы будем довольны тем, а селами владей сам, ибо для братии они не полезны».
Преподобный до того был проникнут любовью к Господу, что при служении Литургии и во время чтений церковных не мог удержаться от благоговейных слез, особенно же лились они у него во время келейного правила.
Чудеса при жизни святого
Кроткий, смиренный, проводя всю жизнь «в слезах и воздыханиях, бдениях же и молитвах и в воздержании прилежном», преподобный еще при жизни прославился даром прозорливости и чудес. Некто Феодор поступил в число братии, но спустя несколько времени враг человеческий внушил ему такую ненависть к святому Кириллу, что тот не только не мог видеть его, но даже слышать его голоса. Смущаемый помыслами, пришел он к строгому старцу Игнатию-молчальнику исповедать тяжкое состояние своего духа: что по ненависти к преподобному Кириллу хочет оставить обитель. Игнатий несколько его утешил и укрепил молитвой, убедив остаться на испытание еще на один год. Год миновал, ненависть не угасла. Феодор решился открыть свой тайный помысл самому Кириллу, но, взошедши в его келию, устыдился его седины и ничего не мог выговорить. Когда уже хотел он выйти из келии, прозорливый старец сам начал говорить о ненависти, какую питал к нему Феодор. Терзаемый совестью инок припал к его ногам и молил простить ему согрешение, но святой с кротостью отвечал: «Не скорби, брат мой, все обо мне соблазнились; ты один познал истину и все мое недостоинство, я – точно грешный и непотребный». Он отпустил его с миром, обещая, что впредь уже не нападет на него такое искушение, и с тех пор Феодор пребывал в совершенной любви у великого аввы.
Однажды в обитель принесли человека, одержимого тяжкой болезнью, который только просил, чтобы его постригли перед смертью. Преподобный облек его в иноческий образ с именем Далмат. Через несколько дней стал он умирать и просил приобщения Святых Таин, но священник совершал Литургию и когда принес Святые Дары в келию, болящий уже скончался. Смущенный иерей поспешил сказать о том преподобному, тогда святой Кирилл затворил оконце своей келии и стал на молитву. Немного спустя пришел келейник, служивший Далмату, и, постучав в оконце, сказал блаженному, что Далмат жив еще и просит причаститься. Немедленно послал преподобный Кирилл за священником, чтобы приобщить брата. И хотя тот был уверен, что Далмат умер, однако, исполняя волю аввы, пошел. Но сколько велико было его удивление, когда увидел Далмата, сидящего на постели. Как только он приобщился Святых Таин, то стал прощаться и тихо отошел ко Господу.
Не было однажды вина для церковной службы, а нужно было совершать Литургию. Священник пришел сказать о том святому Кириллу, и он спросил пономаря Нифонта: действительно ли нет вина. Услышавши же от него, что нет, как бы сомневаясь, велел принести сосуд, в котором всегда было вино. Повиновался Нифонт и с изумлением принес сосуд, до того полный вина, что оно переливалось через край. Долгое время не уменьшалось вино в сосуде, как некогда елей у вдовицы, по слову пророка Илии.
Подобным образом во время голода умножился запас хлеба, так что и самые хлебники уразумели бывшее чудом. «Кирилл, умноживший вино для Литургии, умножал и хлебы для пропитания гладных, помощию Богоматери», – говорили они, так продолжалось до нового урожая.
Как-то ученики преподобного ловили по воле его рыбу на озере. Поднялась страшная буря, волны захлестывали лодку, смерть приближалась. Стоявший на берегу побежал сказать преподобному об опасности. Он, взяв в руки крест, поспешно пришел на берег и, осенив святым крестом озеро, успокоил волны.
Случился пожар в обители, братия не могли погасить его, но святой стал со крестом прямо против огня, вознес к Богу молитвы, и огонь, как бы устыдившись его молитв, угас.
Приближаясь к блаженной кончине, преподобный призвал к себе всю братию, назначил ученика Иннокентия игуменом и строго заповедал не нарушать его устава. Поручив затем обитель покровительству Белозерского князя Андрея, прибавил, что «если кто не захочет жить по моему преданию и не станет слушать игумена, вели, государь, выслать тех из монастыря».
В тридцатилетнем возрасте был пострижен преподобный Кирилл в Симоновом монастыре и прожил там тридцать лет. На новое место пришел шестидесятилетним и прожил еще тридцать лет в новой обители. От долгих стояний и старости ноги преподобного ослабли, и он в последние дни сидя совершал келейное правило. В день Святой Троицы он совершил свое последнее богослужение.
Последнее слово его к плакавшим братиям было таким: «Не скорбите о моем отшествии. Если получу дерзновение и труд мой угоден будет Господу, то не только не оскудеет обитель моя, но еще больше распространится по отшествии моем, только любовь имейте между собою».
Он мирно почил на 90 году своей жизни 9 июня 1427 года.
Святые мощи угодника Божия почивают под спудом в его обители между Успенским собором и церковью во имя его. На иконе, писанной в 1424 году преподобным Дионисием Глушицким, преподобный Кирилл изображен в полный рост, в старческих летах, с открытой головой, с лицом задумчивым, с руками, сложенными на персях, в мантии и аналаве. Кроме того, после него сохранилась подлинная духовная грамота, написанная на столбце обыкновенной бумаги мелким, четким и красивым почерком.
Духовное наследие преподобного
Из числа рукописей, написанных самим преподобным, замечательна одна с объяснениями разным явлениям природы, взятыми из древнего естествоиспытателя Галена. Здесь есть статьи о морях, о облаках, громе, молнии и падающих звездах. Этими сведениями блаженный пользовался для того, чтобы разгонять народные предрассудки о явлениях природы и показывать их истинное значение. К объяснениям Галена здесь прибавлены и свои замечания. Например, о падающих звездах сказано: «О падающих звездах одни говорят, что это падают звезды, а другие, что это злые мытарства. Но это и не звезды, и не мытарства, а отделение небесного огня; несколько нисходят они вниз, растапливаются и опять сливаются в воздухе. Потому никто не видал их на земле, но всегда сливаются и рассыпаются они в воздухе; звезды никогда не падают, только в пришествие Христово. Тогда небеса совьются и падут звезды, равно и духи мытарств тогда пойдут в огонь вечный».
Особенными образцами духовного наставничества и руководства, любви, миролюбия и утешения являются дошедшие до нас три послания преподобного русским князьям. Они глубоко назидательны, отличаются простотой изложения и искренностью благочестивой души.
В послании к великому князю Василию святой авва пишет: «Чем более святые приближаются к Богу любовию, тем более видят себя грешными. Ты, государь, приобретаешь себе великую пользу душевную смирением своим, тем, что посылаешь ко мне грешному, нищему и недостойному с просьбою о молитвах… Я, грешный, с братией своей рад, сколько силы будет, молить Бога о тебе, нашем государе. Но ради Бога будь и сам внимателен к себе и ко всему княжению, на котором Дух Святый поставил тебя пасти людей, искупленных кровию Христовою. Чем большей удостоен ты власти, тем более строгому подлежишь ответу. Воздай Благодетелю долг твой хранением святых заповедей Его и уклонением от путей, ведущие к погибели. Никакая власть, ни царская, ни княжеская, не может избавить нас от нелицемерного суда Божия; а если будешь любить ближнего, как себя, если утешишь души скорбные и огорченные, это много поможет тебе, государь, на Страшном и праведном суде Христовом. Апостол Павел, ученик Христов, пишет: “Аще имам веру горы преставляти и аще имам раздати все имение свое, любве же не имам, ничтоже польза ми есть”. Люби же братию твою и всех христиан, и твоя вера в Бога и милостыня нищим угодны будут Господу».
В послании к князю Андрею Димитриевичу Можайскому, с восторгом вспоминая о чудесном избавлении России от Тохтамыша, пишет, с какими расположениями надлежит быть после такого благодеяния. «Ты властелин, – пишет преподобный, – в твоей вотчине поставленный Богом удерживать людей от лихого обычая; смотри же, государь, чтобы судили суд праведно, как пред Богом, ни кривя; чтобы не было подлогов и поклонов; судьи не брали бы подарков, а довольствовались своим урочным даянием. Наблюдай, государь, чтобы не было в твоей области корчм – от них великая пагуба людям: крестьяне пропиваются, а души их гибнут. Также пусть не будет у тебя таможенных сборов – это деньги неправедные: где есть перевоз, государь, следует давать за труд. Пусть не будет в твоей вотчине ни разбоя, ни воровства. Если не уймутся от злого дела, вели наказать, кто чего стоит. Унимай подчиненных твоих от скверных слов и брани – все это гневит Бога. Если не потщишься управить всем тем, взыщется на тебе, потому что ты властелин над всеми людьми, поставленный Богом. Не ленись сам давать управу крестьянам: это вменится тебе выше поста и молитвы. Удерживайтесь от пьянства. Подавайте по силе милостыню. Вы не можете поститься и молиться – ленитесь. Пусть же милостыня восполнит недостатки ваши. Приказывайте петь молебны по церквам Спасителю и Матери Божией, Заступнице христиан, и сами не ленитесь ходить в церковь. В церкви стойте со страхом и трепетом, представляя себе, что стоите вы как на небе. Церковь – земное небо, в ней совершаются Таинства Христовы. Береги себя, государь, стоя в церкви, не твори бесед и не говори праздных слов; если увидишь, что беседует в церкви кто-нибудь из бояр или простых людей, запрещай им то, ибо все это гневит Бога».
Звенигородского князя Юрия Димитриевича преподобный утешал в скорби о болевшей супруге: «Извещаю тебя наперед, что нельзя тебе видеть нас: оставлю монастырь и уйду, куда Бог наставит. Вы думаете, что я тут добрый, святой человек. Нет, истинно я всех грешнее и несчастнее и исполнен смрада. Не удивляйтесь сему, князь Юрий: слышу, что ты сам читаешь и знаешь Святое Писание и понимаешь, какой вред происходит от человеческой хвалы, особенно для нас, слабых».
Преподобный Кирилл любил духовное просвещение, сам трудился в списывании книг и привил эту любовь своим ученикам. В XVI веке ни одна из обителей русских не была так богата рукописями, как Кириллова. По описи 1635 года в ней храни-лось до 2092 рукописей.
Кирилло-Белоезерская обитель
Обитель преподобного Кирилла во многих актах называется Лаврою. Наружный вид ее подобен укрепленному городу: высокая трехъярусная ограда с большими башнями, не считая малых, окружает монастырь, разделенный на несколько частей; одна их них, заключающая в себе тот холм, в котором была землянка преподобного, называется Ивановским монастырем.
Общерусское почитание преподобного началось не позднее 1447–1448 годов. Житие святого Кирилла было написано по поручению митрополита Феодосия и великого князя Василия Васильевича иеромонахом Пахомием Логофетом, который прибыл в Кириллов монастырь в 1462 году и застал многих очевидцев преподобного Кирилла, в том числе и преподобного Мартиниана, управлявшего тогда Ферапонтовым монастырем.
Дни памяти преподобного Кирилла Белоезерского:
9 июня/22 июня
Неделя 3-я по Пятидесятнице – Соборы Вологодских и Новгородских святых
6 июля/19 июля – Собор Радонежских святых
5 февраля – Собор Костромских святых
